Новости

Законопроект о родительской пенсии запаздывает, но, несмотря на критику, он все-таки будет. А в результате этого пенсионное страхование Эстонии, которое уже сейчас находится в дефиците, уйдет в еще больший минус.

Законопроект о родительской пенсии, который, в соответствии с обещаниями Партии реформ и Союза Отечества и Res Publica (IRL), должен был быть рассмотрен в Рийгикогу осенью прошлого года, и в том же году — принят, задерживается.

Правда, похоже, что большинство споров завершено, и процесс вышел на финишную прямую. Но, несмотря на это, Министерство социальных дел до сих пор не решается назвать конкретную дату. Правда, министр Ханно Певкур, наконец, определил временные рамки: «В течение ближайших трех месяцев (законопроект родительской пенсии) наверняка дойдет до Рийгикогу».

На самом деле, в затягивании законопроекта нет ничего катастрофичного, и дата вступления закона в действие, 1 января 2013 года, остается в силе. (В качестве напоминания добавлю, что когда во время избирательной кампании IRL высказал идею о родительской пенсии, то ее выплату пообещали начать с начала 2012 года.)

Следует еще раз подчеркнуть и то, что хотя политики и говорят о начислении родительской пенсии с 2013 года, на самом деле с 2013 года вступит в действие только небольшая часть новой пенсии, и лишь спустя еще два года родительскую пенсию начнут выплачивать в полном объеме. Причина проста: раньше у эстонского государства просто не будет на это денег.
Кто будет пожинать плоды?

На фоне родительской пенсии разворачивается и небольшая политическая игра — кто будет почивать на лаврах. Ведь поначалу Партия реформ воспротивилась этой идее.

Например, министр финансов Юрген Лиги, отзываясь о родительской пенсии, назвал ее «игнорированием всех финансовых истин». Вряд ли он теперь передумал, но, вероятно, стратеги Партии реформ приняли решение: коль скоро родительская пенсия все равно будет, то пусть, по крайней мере, это будет (частично) нашей заслугой.

Так, от Партии реформ сторонниками стали министр социальных дел Ханно Певкур и член социальной комиссии Рийгикогу Ремо Хольсмер.

Во всех их письменных и устных выступлениях, а также в пресс-релизах Партии реформ красной нитью проходит мысль о том, что родительская пенсия является дополнением к так называемой материнской зарплате. В этом явно просматривается желание связать родительскую пенсию с обещанным Партией реформ материнским пособием.

«Родительская пенсия не является продолжением родительского пособия, — возразил председатель парламентской социальной комиссии Маргус Цахкна (IRL). — Это разные вещи».
В то же время, Цахкна не хочет вступать в конфликт и придерживается дипломатической позиции: «Такова политическая тактика — никто не хочет говорить «это сделал я»».

Министр социальных дел Певкур тоже успокоил: «Не стоит видеть в этом черта». А после этого принялся пространно объяснять, почему родительская пенсия все-таки является продолжением родительского пособия…

Если отложить политику, то родительская пенсия выглядит более или менее так же, как она была расписана в коалиционном договоре. Таким образом, если взять за основу нынешние цифры, то родители детей, родившихся до 2013 года, после выхода на пенсию будут в год получать за одного ребенка примерно 156 евро, за двоих — 313, и так далее.

Например, отец двух маленьких детей — шестилетнего сына и годовалой дочери — Каарель Вейке будет получать дополнительно родительскую пенсию — 313,5 евро в год. Конечно, это теоретическая конструкция, поскольку сначала ему и его супруге нужно договориться, кто из них в будущем будет получать родительскую пенсию.

Во-вторых, в будущем конкретная сумма будет увеличиваться в соответствии с ростом государственной пенсии. Пропорция должна сохраниться: за одного ребенка в год будет начисляться половина месячной государственной пенсии.*

Но насколько вообще важны эти деньги (156 евро в год за одного ребенка), достаточна ли эта сумма для того, чтобы повлиять на решение о рождении ребенка? «Ни в коем случае», — ответил Вейке.

Причем он высказал не только свое мнение. Дело в том, что в Интернете Вейке ведет родительский форум www.nupsu.ee и постоянно слышит, чего родители хотят на самом деле.

«Главное — это повседневные заботы: сколько стоят подгузники, хватает ли денег на питание, как найти деньги на рождественские подарки для детей? Никто не говорит о пенсии, — отметил Вейке. — Родительская пенсия вообще звучит как издевка — мол, потерпите еще 40 лет и тогда получите еще немного денег».

Резюмируя истории, рассказанные десятками тысяч участников форума, он высказал конкретное пожелание: «Самое трудное время наступает, когда заканчивается родительское пособие, то есть, через полтора года после рождения ребенка. Особенно трудно приходится родителям-одиночкам — что делать дальше?

Если бы деньги, предусмотренные на родительские пенсии, можно было направить в это русло, пользы было бы гораздо больше».

 Дорого и неэффективно
Критика звучит не только в Интернет-форумах. Когда Министерство социальных дел подготавливало законопроект родительской пенсии, он был разослан разным организациям для согласования и обратной связи.

Министерства дали согласование — ведь таково политическое соглашение, — однако частные организации, которых попросили высказать свое мнение, в основном дали негативные ответы.

Например, председатель правления Эстонского союза страховых обществ Марис Йессе ответила в письме министру социальных дел, что союз не поддерживает законопроект и считает неразумным его дальнейшее продвижение.

У Йессе имеется много обоснований, но в основном она делает акцент на двух вещах: во-первых, система родительской пенсии слишком дорогая, особенно, если учесть, что пенсионное страхование в Эстонии и без того находится в минусе, а во-вторых, родительская пенсия никак не повлияет на репродуктивное поведение.

Примерно те же аспекты («дорого и неэффективно») отметила Эге Метсанди из Эстонского союза управляющих фондами. Эстонский союз банков не дал официального ответа Министерству соцдел, но его исполнительный руководитель Катрин Талихярм сказала, что они поддерживают мнение Союза управляющих фондами.

Из госучреждений свой скептицизм решилось показать только Министерство финансов. Министр Лиги хоть и согласовал законопроект, но написал предостерегающе: «Следует отказаться от его презентации как метода, повышающего рождаемость. /…/ В качестве фискальной нагрузки одна родительская пенсия является дорогостоящей мерой».

Родительская пенсия — это действительно дорогое удовольствие, в 2015 году на нее планируется выделить 40 миллионов евро, однако никто не знает, за счет чего это будет сделано.

Сторонники, например, председатель социальной комиссии Рийгикогу Цахкна, говорят, что экономика растет и бюджет растет, оттуда и появятся деньги. Министр социальных дел Певкур задал риторический вопрос: «Если сейчас пенсионная касса находится в минусе, не хватает 100-200 миллионов евро, то за счет чего будет покрыт этот минус?» И сам ответил: «Наверное, за счет других бюджетных средств».

Формально ответ выглядит корректно, однако кошелек, как ни крути, все равно общий. Родительская пенсия увеличит дефицит пенсионной кассы, и за счет чего бы его ни покрыли (будь то «другие средства» или рост экономики), какие-то сферы жизни все равно станут беднее именно на эту сумму.
Какие это будут сферы, покажет будущее.

* Более неопределенно эта система выглядит для детей, которые родятся после 2013 года. Их родителям государство будет в течение трех лет начислять во II пенсионной ступени дополнительные четыре процента от средней по Эстонии зарплаты. Какой в связи с этим будет родительская зарплата в будущем, сейчас невозможно подсчитать.

Вероятно, у тех, кто обзаведется детьми в более молодом возрасте, зарплата будет больше: если сравнить 20- и 30-летних рожениц, то ясно, что в случае с первыми дополнительные госначисления во II ступень будут дольше зарабатывать прибыль, чем в случае со вторыми.

Микк Салу

Расходы растут

Родительская пенсия :
• 2013 — 2,8 млн евро
• 2014 — 8,5 млн евро
• 2015 — 37,7 млн евро
• 2016 — 42,3 млн евро
• 2017 — 44,0 млн евро
Источник: Минфин

Комментарий

Эге Метсанди,
Союз управляющих фондами Эстонии

Следует приветствовать инициативу правящей коалиции, которая ищет возможности для дальнейшего развития и совершенствования пенсионной системы Эстонии. Однако обоснование этой конкретной меры вызывает вопросы, если учесть ее дороговизну и влияние на нынешнее репродуктивное поведение — ведь одной из целей законопроекта является повышение рождаемости.

Можно предположить, что, обещая чуть более высокую пенсию нынешней молодежи, которая достигнет пенсионного возраста через несколько десятилетий, вряд ли можно повлиять на рождаемость в той же мере, как если бы сейчас обеспечить молодым чувство уверенности в том, что после рождения ребенка они смогут экономически справляться со своей жизнью, в том числе лучше совмещать семейную и трудовую жизнь.

В данный момент потребителями этой дорогостоящей меры станут нынешние пенсионеры и люди предпенсионного возраста, которые, к сожалению, уже не могут повлиять на рождаемость. В то же время, увеличится налоговая нагрузка на нынешних налогоплательщиков (ведь источники финансирования этого метода неизвестны), в том числе и на молодые семьи, планирующие рождение детей.

Можно найти и более эффективные меры, чем предложенная родительская зарплата, поэтому нужно продолжить анализ различным решений, чтобы найти самое эффективное из них.